Сегодня утром я узнал, что Петро вполне себе по английской матушке могёт два слова как минимум. Вчера автобус попросту не подали: сделали вид, что забыли (не забыли только прикарманить денежку и нежненко так, очень нежненько улыбаться и зачем-то повторять своё “амсёсоорли, амсёсоорли”). Это “амсёсорли” кончилось тем, что утром мы, с помощью пары увесистых англоязычных корней, таки запаковали Петра на автобус,- перекошенный и бескондейный,- который вроде как едет в Муйне… Точнее, будем надеяться, что это корыто до Муйни таки доберётся.
…А я сижу в уютном, тихом и очень небольшом по своим размерам аэропорту Далата. Здесь почти никого нет, и вообще создаётся такое впечатление, что отсюда вообще никакие самолёты ни до какого Ханоя не летают; что здесь только горы, горы, горы, горы. Кругом одни горы. Девчонки из кафешки угощают меня очень странной “шоколадкой” из васаби – тоненькая пластиночка, миллиметр максимум, просвечивающая на свет и очень острая. Мы смеёмся над малопонятными шутками какого-то японца, который смотрит на изображённые на стене орхидеи и повторяет, строя девчонкам глазки, “ят-ууй”. Девчонки в экстазе, и тихая, гулкая атмосфера пустынного аэропорта переполняется комочком веселья – такого вязкого и сладкого, как взбитые сливки на торте. На том торте, что мы кушали в кондитерской на Ba Tháng Hai… Изумительно оно, это название улицы – “Три Дробь Два”…
После того, как Петро уехал, в облюбованную вегетхарчевню на стыке Phan Đình Phùng и Ba Tháng Hai я пришёл уже один. Кстати сказать, не без эксцессов было и там. В первый день посещения местечка я поднял на уши всех: в заявленный вегетарианским фо они положили… кусок ветчины. Шухер я там навёл такой порядочный, что бедные мальчишки побежали на кухню и притащили мне рулон этой самой колбасы, чтобы я своими глазами увидел – “Soya Vegetarian Porc”. После этого в забегаловку мы ходили по два раза в день. Сегодня я с ребятами прощался, благодарил за еду. Один из них кинул клич, что “русский уезжает”, и они сбежались все – долго тёрли себе на удачу мой нашейный клык, подаренный Хаем, и желали удачи в поездке.
Среди самых тёплых воспоминаний от Далата, конечно, будет и кафе “Книги и кофе”. Да-да-да. Прямо как на Васильевском – “Book/Coffee Café”. Только грандиознее и утончённее. На первом этаже – книжные полки, от которых у меня текли слюни, в особенности от раздела поэзии, нового романа, фотографии и истории/географии. Там же – ряды столиков и няшные мальчики-девочки в роли официантов, делающих всё правильно и безупречно. Да и сами они – словно шагнули к нам с экранов дальневосточной манги… На втором этаже – зальчик с эстрадой для публичных чтений, на третьем – кафе с экраном для кинопоказов. Круть да и только – это на город в 200 000 жителей. Вот бы и у нас когда-то можно было наткнуться на такое, скажем, в Арзамасе или Гусе-Железном.
…Ну и, чёрт подери, конечно же, далатский рынок Chợ Đêm – со всей его кипучей активностью, звенящей, клубящейся жизнью, изливающейся на улицы города после наступления ночи. То есть – после шести вечера. И – что самое главное – ни одной европейской хари. В такие моменты ловишь себя на мысли – “не видеть бы этих чёртовых потребителей вообще никогда”. Вспомнился рынок в Нячанге, куда русских туристов привозят пачками и где от них уже просто яблоку плюнуть негде. Где от одного невьетнамского излишнего присутствия сломано всё.
Хочется просто утонуть в адской глубине этих чёрных раскосых глаз, которые перемигиваются с тобой, переулыбываются с тобой, манят тебя к своим прилавкам, кричат, зазывают. А ничего и не нужно: только радость толкотни, суечения, копошения в этой визжащей, вибрирующей и гомонящей толпе – и не обязательно что-то покупать. Рыться в этом хламе, лохмотьях и шмотках. Просто – смотреть. Смотреть на эти цветастости.
Смотреть в эти глаза. Глаза. Глаза.
Старые глаза. Мудрые глаза.
Молодые глаза. Шаловливые глаза.
Сладости. Естественно, сладости. Фрукты в сахаре, орехи в сахаре, ягоды в сахаре, сахар в сахаре – всё в сахаре и в сахарной нуге. Даже имбирь – и тот в сахаре, и его здесь умудряются приготовить так, что он не кажется какой-то редкостной мерзостью, но вкуснейшим деликатесом…
…Мне все говорят: Ханой – это уже Северный Вьетнам. Всё более чопорно и менее “испорчено” французской вольницей. К тому же – столица. Я не знаю, как и чем меня встретит Ханой. Как и перед всякой древней и почтенной столицей – у меня пиетет и немного подрагивание от предстоящей встречи с великим городом.
Но всё это догадки.
Вот самолёт приземлится – там разберёмся.
А пока…
Em ơi! Nũa một cà phê đen nóng!
15 November 2012. – Dalat (Vietnam)