Зла, честно, не хватает. Давил — но никак. Аксиома: День Победы давно уже не праздник (для) ветеранов, а шабаш лояльности властям. И не в том херобитина, что культ мёртвых Европе блевотно претит и что дикость — устраивать циничное шествие трупов, фотки которых потом оказываются на помойках, ибо никакие они не родственники.
“Праздник легитимации нынешней власти”, как это назвал Белковский, коренится не столько в политических, сколько в религиозных “находочках” православия.
Православие бесится от любой попытки смеяться, радоваться, наслаждаться, расслабляться и получать удовольствие от жизни. Удавись, сука, страдай, мучайся, корчись, ходи с отуплённым лицом (они это называют “одухотворёностью”, “благодатью” или как-то ещё), не дай Б-г улыбнуться, гнида. Не петь, не танцевать, музыку инструментальную нахуй позапрещать, танцы и театр есть бесовство, кино — только про Иисуса (ну или патриотишное, ибо за патриотизьм нонеча денех дают).
Суть всех процессов и истерик с “оскорблением чувств верующих”, “оскорблением священной военной памяти”, “непочтением земли святой”, запреты разного рода шествий и митингов, концертов и спектаклей есть не что иное, как попытка внедрить повсеместное православное кладбище. Где нельзя шагу сделать без того, чтобы не быть в мыслях о каких-нибудь мощах или трупах, которые ты в очередной раз “оскорбишь” только одним своим фактом существования.
И вот что. Мой дед воевал не для того, чтобы его, словно на вилы, насадили и потащили на это ваше шествие трупов. Он всегда, до самой смерти, вспоминал войну в весёлых, анекдотических ситуациях, говорил о большом уважении противников друг к другу, — и относились они, если можно так выразиться, к войне как к производству, на котором просто-напросто не бывает выходных дней и где “производственная травма” включает всё — вплоть до летальности.
Хочется сказать всем, кто пустился в свои кошмарно дилетантские рассуждения о войне: “Вы что, военный историк? Это ваша специализация?” — и при закономерно звучащем “нет” сказать: “Так вот, бдь, не суйтесь в то, в чём вы ни хрена не смыслите, в чём не получали образования, а просто наслаждайтесь жизнью. И не травите её мне, потому что я, как и вся нормальная Европа, хочу войну прежде всего — преодолеть.”
Мой дед воевал для того, чтобы дать моральный урок нашим друзьям немцам, чтобы образумить их и чтобы те не балагурили впредь. Чтобы мы могли как раз радоваться и танцевать, а не чтобы ходили с по-православному кислыми мордами.
13 May 2015. — Saint Petersburg (Russia)