Обля.
Поторопился порадоваться, что переболел.
И что традиционное восьмимартовское гриппожение прошло раньше.
И в более лёгкой форме.
Что я это перенёс на ногах.
И лишь лёгким чихом.
Эти дни проползал, как одихлофоченный таракан.
В результате сейчас сижу, как капризная Нюня.
В слезах.
Потому что чёрте какая температура и глазищи красные.
Три дня ломал голову над просьбой Каталевского.
К разработке части курса.
И ведь самое главное.
Я не напрашивался.
Сам меня попросил.
Ещё когда я в декабре 2012 в Сайгоне жил.
Нате, бля.
Только нащупал то, что ему нужно.
Он мне говорит – муть.
А раз муть – то, как говорила Раневская, идёшь ты в жопу.
Муть – тут всё просто.
Мои выводы и установки не отвечают его желаниям.
И доказывают обратное его тезисам.
“Муть” – это, кстати, Станиславский, Маслоу и Фреге.
Ага-ага.
Зато действует вовсю принцип “скажи херне да”.
А там разберёшься.
Но когда разбираешь, приходится вот так.
Грубо.
И резко.
Хуетени в моей жизни не место.
Но только после её опробования.
Чтобы не с плеча.
Какая сволочь назвала март весенним месяцем?
С Трифоновым сидели в Георгиевском.
Разбирали заполнение первых документов.
Ипать мандец ждёт с этой всей лабудой.
А, ещё же приглашение для Кристиана.
Времени нихера уже не остаётся.
Он в конце апреля 2013 должен прилететь в Москву.
Сегодня ночью в полуобморочном состоянии дописывал “Болтовню”.
Отправил в три ночи в редакцию.
А в восемь утра пёрся в любимое хуево-кукуево.
Вингерко меня определённо прикормила.
Теперь вкуснотени регулярны.
Сегодня – шоколадный торт собственного производства.
Только у меня ни в пизду аппетита нет.
Жую сопельки.
Вот те и хавло.
Вкусно вельми.
7 March 2013. – Moscow (Russia)