Я много раз повторял, повторяю и повторю еще не раз. И свернуть меня с этого будет не то что трудно – невозможно: воспринимайте Бога и веру, атмосферу и церковную благодать, тихую молитвенность икон и уносящую прочь силу святых мощей только через свое собственное чутье.
Только так. Старайтесь минимизировать общение как с нашим малограмотным людом, призывающим от предельно низкой культуры и активности лишь нижней части головного мозга все разрушить, так и с фанатиками, у которых течет крыша и которые не имеют даже слабой терпимости к мнениям других. Зато с радостью повторяют чужую дурь и уверены, что рекут свое.
Когда вроде умный человек с медицинским образованием спрашивает – и почему-то у меня, можно ли ему ехать на Мертвое море, невольно теряешь все аргументы. А почему же нельзя? Так там Бог сжег Содом и Гоморру. А если под вашим домом древние люди мамонта изнасиловали? Может, тоже уйдете прочь?
Не поспоришь: энергетика в Дивеево просто сшибает с ног. Под ногами – Мини-Петербург: гранитные ковры дорожек, тянущиеся от пятиуровневой колокольни к храмам, роскошные барабаны и купола, пробивающие даже густой туман, сгустившийся после полудня; над головой – озимое поле: бреющий полет истошно верещащих галок и ворон, втыкающихся в леденящий борей.
Хорошо в сезон, когда здесь почти никого нет. Как францисканские фигурки, почти не касаясь троп, мимо мраморных распятий, клумб с розами и астрами, ровнехоньких газонов и совсем еще не желтых яблонь,– скользят черные монахини, прикрывая балдахинами лица и не глядя на посетителей.
Их – он совсем другой мир.
И уж совершенно третий мир тех, у кого – как ни крути – есть неизлечимое заболевание. Купола покосились – и побелка медленно сыпется вместе с черепицей.
Если вам очень не везет и если вы не в состоянии реагировать юмором, то вас это рискует разочаровать.
«Братия и сестры! Уважайте благоговейную атмосферу нашего храма! Потребляйте ее только натощак…»
Если сильно постараться, придумать такое можно только с адским трудом.
Изображением монастыря я по традиции рассчитывал пополнить коллекцию своих магнитиков. В церковной лавке нам доходчиво объяснили, что магнитик – это предосудительно. Ну предосудительно – так предосудительно… И мы с Илюшкой долго стояли у витрины и втыкали в обложку книги: «Общая биология – Православный учебник». Поскольку после магнитиков нарываться не хотелось, а жаба удушила покупать сей экземпляр себе в коллекцию, мы пришли к выводу, что крыски и жирафики там размножаются если не Святым Духом, то пыльцой. И пестиками.
Нагулявшись по монастырю, по Святой Канавке, где на нас предосудительно смотрели редкие паломники, упорно старавшиеся придать себе благочестивый вид и молчать, по садочкам; нафотографировавшись без всякого благословения и билетика; промерзнув, как два цуцика, мы таки захотели бренного – чего-нибудь горячего, а именно: кофе.
Увидев спасительную надпись «Православная трапезная», мы, как самые голодные, зарулили туда.
-Мальчики,– кричит нам служительница, помешивая что-то в огромной кастрюле с надписью «Паломники»,– садитесь чай пить!
Илюшка смотрит на добродушную тетушку и без всякой задней мысли мерзлыми губами почти шепчет:
-Мы кофе хотим…
-А вам, может, виски еще предложить?
-Ребята! – подвякнул вояка с женой с соседнего стола. – Православные кофе не пьют.
Мы не выдержали. И уже тут – просто расхохотались на весь подвальчик.
Действительно, а картоху, как вы уплетают? И ничего, что и то, и другое завез Петруня?
Уже на выходе, в церковной лавке, мое внимание привлекли байховые платочки. Мамке надо что-то купить. Раз не купили магнитика.
-Дайте во-о-он тот. Красный.
Набожная тетушка разворачивает пред мои очи платочек… «ENIM. Made in Turkey»
Православные не пьют кофе. Зато продают в храмах и после носят турецкие шмотки.
8 October 2009. — Arzamas (Russia)