Skip to content

Красота-то какая, ** твою мать!

Мышкин и его прилизанная прибрежная линия неспешно таяли в сентябрьской дымке – по мере того, как теплоход уходил все дальше и дальше от берега. Завтра мы вернемся в Москву…

И греюсь я на осеннем солнышке, до странности щедро баловавшем нас в экспедиции, стою на верхней, по полному праву – солнечной палубе…

Вглядываюсь в непроницаемую поверхность реки – и в который раз ловлю себя на мысли: среди тиши и строгости деревьев, которые, словно торжественный караул, окаймляют наш бег по обоим берегам Волги, снова и снова хочется сигануть с борта в приветливую глубь родной реки.

Ведь там же будет уютно… чисто… заманчиво… прохладно…

Голова немного закружилась – и меня повело в сторону.

Мои мысли (может, к счастью – а то бы и впрямь сиганул) прервал окурок, брошенный в воду с одного из занятых на палубе столиков. У парапета сидело две респектабельных четы – все за полтинник. Смотрю на дядечку – вроде далеко не босяк и не отморозок…

И слов у меня как-то вот не находится. Ничего, кроме бессловесного такого непонимания: ну как это так? И замечание не сделаешь – они же лет на двадцать старше.

Но оставить просто так не могу, что вполне естественно: кинуть мусор в воду или плюнуть на землю – как ударить собственную мать.

И тут господа хорошие сами подсказали сценарий.

Едва только окурок остался на радость рыбам позади теплохода и больше не портил вида, как одна из дамочек завела волынку на всю палубу:

-Ах, какая красота! Красота необыкновенная!..

-Красиво, правда? – вмешиваюсь я.

Как и следовало ожидать, все четверо гулко заохали в знак согласия:

-Да, неописуемо! восторг! чудо! прелесть! божественно!

-Ну вот скажите, а если хочется любоваться красотами – зачем же окурки-то кидать в воду?

Восторги смолкли. Гражданин наш замялся и нашел единственно:

-Кхем… хем… извините.

Я пожал плечами и отошел. Мне-то что? Я-то прощу. Чего я не прощал в жизни – и не такое.

А вот у воды испрашивать как будете?

Мелочь – но неужели не вся суть русского характера?

И вопросы о том, что нас ждет, отпадают сами собой.

13 September 2009. Moscow (Russia)