Skip to content

Толку с тощего не будет?

Метрополитен продолжаю все так же взахлеб читать, словно открытую книжку. Бесконечную. Захватывающую. По социологии. Правда, вопросов в ней больше, чем ответов.

Ну вот скажите на милость – откуда они берутся, эти вонючие, жирные, неухоженные мужики? И почему женщины, даже жирея после 25, все же не так портятся?

Где-то же должен быть тот порог, за которым из миленького создания существо, именующее себя гомосапиенсом, превращается в бесформенного барыгу, на которого не взглянешь без слез!

Вот сидит парочка – целуется. Щенки – ну милейшие. Что он, что она – залюбуешься. Лапочки-чмок. Вот девчонки постарше – уже со сформировавшимся вкусом в одежде и с умением правильно краситься. Курс третий. Тонкий задорный смех. Вот на них заглядывается стайка парней еще чуть старше. Курс пятый. Подтянутые, мускулистые.

Сканируем вагон дальше. Это она так страшненько выглядит – или ей реально уже за тридцатник? Опухшая, с грустными глазами – прижимает ребенка лет немного. А уже вельтшмерц во взоре такой, как будто вчера из Освенцима. С той лишь разницей, что после Освенцима жирком вряд ли похвастаешь.

Поезд тормозит – и в вагон вкатывается костюм с брюшком. Буль-буль – вправо-влево, как маятничек. Отстраняюсь. То ли костюм, то ли его обладатель уж точно не аромат роз источает. Моего возраста, он слегка отступает в глубь вагона, чтобы двери закрылись, не обязательно обтекая прямым контактом мозоль в районе, где у нормальных людей пресс. В руке – портфель. На пальце правой руки кольцо. Ой. Но это так, замечание в сторону.

Ах, нет, нет! Что вы, что вы! Никоим образом не хочу сказать, что семейное положение есть хоть какое-нибудь всему объяснение. Ни разу плохо человек не питается после свадьбы. И физические упражнения у него регулярны.

Я склонен думать, что просто попал в общество, где люди просыпаются, как кафкианский Замза, жирными и неухоженными вовсе не оттого, что, заполучив жену, им больше незачем прельщать собой и следить за внешним состоянием. Вовсе не оттого, что жрут гамбургеры и макароны с кровавым мясом, запивая канпотом и зачавкивая кекасом. Что вы! Дело совсем не в этом.

Просто я попал в общество оборотней. Сегодня ОНО абалденно крутит факелы на Болотной и выделывает умопомрачительные скейтбордовские пируэты на Калужской. А уже завтра, с брюшком, залысиной и одышкой, идет к лифту, чтобы спуститься с третьего этажа на первый.

С золотым тавром на безымянном пальце правой руки. Но это так. В сторону.

22 August 2008. – Moscow (Russia)