Skip to content

Об эрративах

Подруга рассказала сегодня историю: «Приходит ко мне заказчик и говорит: «Слушай, кажется, тут ошибки в договоре, который ты составила». Читаю: «Подрядчег», «Заказчег», «Работы ведутся согласно графега»… Посмеялись – исправили, но мне было стыдно…»

Сейчас таких баек полно, но меня это натолкнуло на мысли…

Любая контрпродуктивная система, в особенности та, что противоречит логике не только восприятия, но и построения, рано или поздно из-под спуда искусственно замедленных процессов порождает внутренний взрыв. Систему русского языка в течение нескольких столетий держали в рамках неоправданной традиционности, но мы так и не дождались своего Вука Караджича, который бы сформулировал принцип, сходный с основополагающим правилом в сербском: «Пиши како говориш и читаj као што jе написано» (Пиши, как говоришь, и читай, как написано). Результат: повальная игра в эрративы теснит «академические» правила.

Хорошо это или плохо?

Это естественный процесс в системе, где контринтуитивность превалирует над потребностью в экономии средств и усилий.

Однако для начала разграничим понятия «ошибка», «эрратив» и «гиперэрратив».

Ошибка направлена на сигнализирование системе о том, что правило нарушается несистемно и непроизвольно. Возникающее противоречие носит технический характер неознакомленности со сводом правил. Пример: «Когда я выросту, я буду богат».

Эрратив представляет собой кодифицированное или полукодифицированное отклонение от нормы, при котором слово хоть и узнаваемо носителями языка, но используется в определенных стилистических целях (много такими эрративами пользуется Зощенко) и остается за рамками кодифицированной словарной системы. Примеры: «кулюторный», «ентот», «транвай», «спин(д)жак». Эти слова в основном восходят к народной этимологии.

Гиперэрратив оказывается явлением совершенно иного порядка (надпорядка), причем в своем системном виде – явлением в достаточной мере свежим. Гиперэрратив, против ожиданий, не создает впечатления ошибочности употребления, но, напротив, усиливает референтный индекс к исходной системе.

В этой системе орфография «девочка» оказывается или нейтральной, или ошибочной (!), однако парадокс в том и заключен, что понимание ошибочности в нашем случае противоречиво, ибо «верный» в гиперэрративе вариант «деффачего» отсылает к своду следующих правил:

– оглушение «в» в конце слов до [ф];

– удвоение «фф» в старых написаниях русских фамилий;

– редуцирование почти к нулю звука заударного «е»;

– редуцирование к [<] заударного «о».

Гиперэрративы оказываются сознательной (в отличие от несознательной ошибки) альтернативной системой, но без исходной системы существовать не могут.

Итак, радетели за абстрагированную «чистоту языка» окажутся однажды перед фактом, что узус вытеснил нелогичное требование языка писать «жи» и «ши» через «и» (нет ни одного позиционного случая, где «жи» читалось бы мягко, как во французском «gitane»). И то, что это произойдет, сомнения нет. В России это называется просто: «Не мытьем – так катаньем». Интернет сам сформулировал все за Караджича. Коли человека не нашлось.

12 March 2008. – Nizhny Novgorod (Russia)