Skip to content

Баланс и имитация

Пока я договариваюсь и готовлю первые нарративы для “Кафкианских этюдов”, немного оффтопа — размышлений о том, что происходит сейчас, в первые дни сентября 2016, в Москве. Эти же размышления — часть задумки: сеттинг, разъяснение ситуации, описание. Они будут постоянны все то время, пока я буду считать, что этому проекту нужно жить.

В сущности — не происходит ничего, кроме лживой имитации, среди которой массы людей поднимаются и спускаются в метро, кушают в ресторанах, пьют пиво в парках, выгуливают собачек, провожают детишек на первое сентября, выбирают себе шмотки.

А между тем “Равновесие” Лауэнштайнов разворачивается прямо перед нашими глазами. И мы — участники этого балансирования на платформе, из которого мы же сами своей доброй волей исключили соперников, обеспечивающих это самое равновесие.

Я снова, в сотый раз за эти дни, вижу латинский язык — вижу античность — вижу историю — которая словно бегает по кругу и кричит вместе с обленившимися и оравнодушившимися гражданами — panem et circenses! panem et circenses! — хлеба и зрелищ! — фудкортов и сериалов!

Стоят кубы — около которых имитируют агитацию карманные кандидаты — любому и каждому они на одно лицо и полностью до фонаря — я бы даже сказал, до торшера. Абсурд достигает апогея — популист от популиста отличается лишь цветом маечек, которые носят его мальчики-агитайчики, и размером шрифта на растяжке.

Баланс, равновесие, справедливость что в политике, что в культуре, что в журналистике — это не значит иметь полную свободу базарить что взбрело в голову и где попало. Баланс, — посмотрите мультфильм, он без слов, но заменяет десятки тысяч словесных испражнений, — это ровно умение и, главное, возможность качаться, двигаться, перебрасывать ларчик от ноги к ноге. Футбольный мяч живет на поле только пока его двигают и вырывают. Просто за стеклом и без и движения он — пустой музейный экспонат.

Свободная пресса — это не то, в чем пытаются убедить профанов аргументом, мол, “а думаешь, тебе в [подставьте название западноевропейской газеты] разрешат такое напечатать?”

Возможно и не разрешат. Но издание — это не ярмарочный калейдоскоп, и в астрономическом журнале не напечатают статьи о кроликах, как бы она офигенна ни была. Любое издание — это своя концепция; и свобода прессы, баланс в политике и обществе — это возможность ткнуться в свою нишу, в кусочек своего спектра, где ты можешь сделать и сказать то, что считаешь нужным.

Там, где нет этого выбора, этого спектра — после первой радости от изгнания соперников ты остаешься балансировать один на один с ларчиком.

До которого уже не дотянуться. Потому что он на другом конце той платформы. И твоя вчерашняя цель — власть, доминирование — теперь твой захватчик, твоя удавка. А ты заложник.

3 September 2016. — Tver (Russia)