Вся эта классическая хрень, будем откровенны, сейчас особо никому не нужна. Пойти прослушать симфонию целиком — это или для извращенцев, или для профессионалов. Что, собственно, одно и то же.
Пришла пора и мне расставаться с грудой партитур, поскольку я связан не с практической музыкой, а с теоретической. А для анализа и композиции достаточно и с экрана смотреть…
…Партитуры решаем пожертвовать в консерваторию Наримского-Корсакого имени Санкт-Петербурга. Волочём с Кимом два чемодана (удобнее паковать). Стоим в библиотеке.
— Так, что хотим? — с такой приветливой и пронзительно культурной формулой к нам подплывает дама-хранительница.
— Вот у нас так по жизни получилось — нам больше партитуры не нужны. Хотим вам отдать, обобществить, так сказать, — может, студентам пригодится.
— Нам некуда их класть, и нам всё это не надо. Оставьте в коридоре — студенты разберут.
— Ладно, — говорю я, уже выйдя в коридор и начиная распаковывать чемодан, — уж всё лучше, чем в макулатуру.
И тут хранительница меняется в лице. Она видит доверовские партитуры — Стравинский, Рахманинов, Бетховен, Моцарт, Гайдн…
— Подождите, подождите. Так это настоящие партитуры?
Нет, блять, этюды Черни притащили в консу.
И тут она начинает себе сгребать в охапку все эти книжки — кстати сказать, в идеальном состоянии.
— Не знаю, куда я это положу, но я это заберу. Откройте мне дверь в библиотеку!
По всей видимости, последняя фраза означала на неизвестном мне петербургском диалекте русского языка “Спасибо большое, ребята”.
25 April 2015. — Saint Petersburg (Russia)