К чему я пристрастился – так это к скольжению взглядом по лицам.
Потому что это так приятно – смотреть на проплывающие на велосипедах, мотобайках (да и просто проходящие мимо) лица, на которых всегда светится улыбка и готовность к общению… Тут не надо много, чтобы заулыбаться друг другу и просто получить заряд позитива.
И они такие тактильные – вешаются на шею просто моментально.
Вчера я шёл по мосту. Около одного из вантов стояла стайка малышни и готовилась фотографироваться.
Я остановился и показал им рукой, мол, давайте я вас всех разом, эмс… того… щёлкну.
Один пронырка сразу среагировал, ухватился за мои плечи, повис на мне и перебросил свой телефон приятелю…
…И через месяц мне предстоит вернуться в мою, блин, страну, в которой печаль, блин, плохого качества. Потому что это, блин, будут опять выматывающе надутые губы и лица, как будто бы каждое утро всех, как у Сорокина, заставляют съесть “норму”.
Правда, и Дэн Патин прав: не было бы этого всего в России, не оценить бы всей чудесности вьетнамцев…
…Но вот вчера вечером я спускаюсь из комнаты к порожеку. Мне почудился запах гари.
Около дверей на рецепцию суетятся мои вьеты с очень напряжёнными лицами: жгут какие-то тряпки и бумаги около бордюра-поребрика.
-Вы тут город, что ли, спалить сговорились? – говорю я, показывая ещё на десяток таких же микропожарищ вдоль шоссе.
-Тс-с-с! – Льен (в России он был Толя) приложил палец к губам. – Сядь фрукты покушай.
Недалеко от сжигавшегося хлама стоял столик с дурианом, драконьим фруктом, арбузом и яблоками.
Я сел на приступочку и стал машинально хрустеть яблоком.
-Да а что вообще происходит в квартале?
-Мы поминаем,– Ай тоже приложила палец к губам. – Мы сжигаем старые тряпки и маленькие деньги, чтобы там, в другом мире, у наших предков были одежда и достаток. Надо есть фрукты.
Я протянул руку к дуриану. Ел почти машинально, хотя запах его не переношу (на то его и прозвали “дуриан”), глядя на эти островки зарева по всему ночному кварталу.
Даже мотобайки ехали тише.
…С утра небо было затянуто тучами, к вечеру пошёл мелкий дождь.
Я брёл по утреннему Хюэ, через каждые десять метров натыкаясь на ровненькие квадратики вчерашнего пепла.
28 November 2012. – Hue (Vietnam)