Совпало два события.
Эдита вчера пригласила на закрытое композиторское сборище в гостиной Юргенсона. Я бегал немного как ошалелый: не мог найти вход (действительно, табличек никаких нет – вход только для своих). Уже десять минут восьмого – и вдруг звонит Эдита.
-Лёша, ты где? Мы тебя ждём.
-Ау, ау, ау. Ме-ня???
-Да, ты около входа?
-Да, но тут какая-то только табличка про турфирму.
-Это тут. Спускаюсь. Жди на месте.
В гостиной Юргенсона сидело от силы человек десять. Всем точно за полтинник, причём глубоко. Я был поражён тем, как все улыбнулись, посмотрев в мою сторону и показывая на ожидающее кресло:
-Каждый гость ценен,– сказал ведущий, оказавшийся самим Борисом Юргенсоном.
После концерта меня Эдита представила всем, и за рюмочкой вина (в прямом смысле – так уж было накрыто) мы поговорили да пообщались. Познакомила меня Эдита и с Катей Антокольской – виолончелисткой:
-Я о тебе столько наслышан от Эдиты.
Она заливисто смеётся:
-А я – о тебе.
Но главная для меня сенсация вечера – это Соната для виолончели соло Джорджа Крама (George Crumb), которую Катя ввалила так, что я чуть не потерял дыхание.
Это было событие номер раз…
Вечером мне понадобилось перед сегодняшней встречей найти кое-какие выкладки для их дальнейшего развития. И я натолкнулся на пачку нот, писанных мною между 2003 и 2011…
Это было событие номер два.
А в башке ещё гудели бешеные триоли третьей части крамовской сонаты, ещё перед глазами по деке потусторонне носились пальцы Кати…
…И мои ноты за восемь лет полетели в помойку. Хрум, хрум, хрум…
Рыба-мочало…
25 May 2012. – Moscow (Russia)