Заданием Тёти Васи было – с эдаким кандибобером проявить себя на Факультете французского языка да развести как можно больше активности. Мол, не помират унявярсятет-от. Что она с прилежностью первоклассницы и выкрендюливала – правда, ровно до того момента, пока накрепко засела в кресле декана. Теперь же печься ей не о чем: не тужи, душа, всё будет. Детки растут, дохтурскую (колбасу?) защитим – и приидет щастье по всея земле.
Ну а пока от деканства только шиш без масла – надо погладюнчик от начальства. По самой головке. И вроде большая девочка – лет эдак под 35. Но…
-Тётя Вася! – горланю как-то ей я. – Универ же разваливают! Когда-то второй лингвистический центр страны!.. Сектем, говорю, ананьны!
-Давайте не будем паниковать! – с полным восторгом к самой себе ответствовала она всем-всем-всем. – Давайте радостно жить – и так бороться с проблемами! Давайте – устроим праздник!
Оптфауймадь. Ну фигле мне-то: я здесь временщик – давайте попируем на чумных трупах да поглодаем останки.
Как назло, издалека долго,– как и река, которая невдалеке, да ещё и Волга,– приближался новый, 2008. С Севкой мы уже разошлись капитально, а меня после посвящённой ему «Клетки» так же в точности капитально крутануло в театр. Это и стало неосознанной целью, мечтой, мыслью – убежать в мир придуманных персонажей, их проблем, забот, характеров и признаний. На сцене я могу быть кем угодно – и никто не узнает, в ком из них говорю тот самый, настоящий я… Какие возможности!..
Но, знаете ли, не для Лингвистического университета.
-Лёша, слушай. Таки мне надо мероприятие провести до Нового года. На французском языке. Театральные пьески будут студенты ставить.
-Дык,– радостно говорю я, крутя руль по заснеженным улицам Нижнего Новгорода,– давай и не будем называть капустными именами. Пусть он будет – «Фестиваль студенческих театров»!
И – понеслась душа в рай! Я, размахивая руками у каждого светофора и давя газ в пол, размёчтывался всё больше и больше. Мы раскрутим фестиваль! на весь город! потом на Поволжье! федеральный! потом весь мир съезжается к нам! Тётя Вася сидела рядом и соглашалась. Глядела на меня как на блаженного. (Через три недели я понял, почему.) Так мы стали готовить первый – и единственный – «Festival théâtral de l’Université linguistique».
Но мне-то перед начальством выёживаться было ненужно. У нет меня комплексов «марь-вана-вы-мне-в-дневник-пятёрку-не-поставили». Мне ж труппа студенческая была нужна! Из загашников своих блокнотов вытаскиваю три зарисовочки – и в течение недели ваяю на французском языке пятнадцатиминутки… Ещё три дня – чтобы сколотить команду.
Но то было лишь прелюдией к развлечениям.
Первую пьесу – «Au volant» («За рулём») – Тётя Вася зарубила сразу: в Лингвистическом лесбиянок нет! Да, да, Тётя Вася, конечно же нет! И мальчики в туалетах тоже не целуются. Друг с другом, если что. Тут анститут блягородных девиц и настоящих мужыкоф!
А вот вторую – «Шарфики» («Les écharpes») – и третью – «Тартинка» («La tartine»), как я выяснил во время постановки, никто просто тупо не понял.
Покойный ныне декан после просмотра «Шарфиков» вывалил своё веское «слово от высокой театральной комиссии» (ёшкин кот – сплошные станиславские, немировичи и даже данченки попадались от времени до времени):
-Ну… у Алексея пьеса была не более чем интересным формальным изыском.
Я прихренел, тихо так прихренел, но за словом в карман не полез:
-Слава Богу, что вы ничего не поняли,– во весь голос в зале засмеялся я ему почти в лицо. – Если бы поняли, вы б меня на месте разодрали.
Кстати сказать, я потом показывал пьеску другим – жутко крамольного действительно никто не находил, и я с радостью тихонечко крестился, довольный собой, что ещё пока некоторые вещи, которые не стоит произносить, можно зауалировать так, что и не поймут.
Надеюсь, потом не появятся дотошные, ох дотошные, которые будут искать в тёмных комнатах отсутствующих там чёрных кошек: не будут притягивать за х…вост стратегии обезгеивания Меркюри (вопрос – зачем?), не будут искать у Иисуса каких-то любовниц, не будут разоблачать Шекспира и Гомера… Тихо надеюсь, что мой хохот и мой плач останутся со мной. Собственно – чего мы и ждём от творчества… Если действительно творим ради искусства.
И пока мои женственные героини выясняли отношения и распределяли цвета шарфиков… пока делили на помойке найденную тартинку… пока в авто признавались друг другу в любви… тикали тихо часики…
Шёл вьюжный декабрь 2007…
Я вернулся из Ярославля, познакомившись там у Музея Времени с Олегом Ичетовкиным, который позже будет среди главных гостей на открытии Арценната.
До знакомства с будущим курсаторцем Кимом оставалось две недели…
До Прочеркона и до нашей исторической встречи с Олегом и Сержем в центре зала Динамо оставалось ровно четырнадцать месяцев…
24 November 2010. – Moscow (Russia)